Дневниковые записи И. А. Бунина за 1922 год наполнены горечью невозвратимой утраты о старшем брате Юлии. 21 января Иван Алексеевич пишет: «… И все мысли о Юлии,  о том,  как когда-то приезжал он,  молодой,  начинающий жизнь,  в Озёрки… И всё как-то не верится,  что больше я никогда его не увижу   …». Через три дня новая запись: «Я не страдаю о Юлии так отчаянно и сильно,  как следовало бы,  может быть,  потому,  что не додумываю значения этой смерти,  не могу,  боюсь. . Ужасающая мысль о нём часто такая далёкая,  потрясающая молния… Да можно ли додумывать? Ведь это сказать себе уже совсем твёрдо: всему конец».

В различной литературе – краеведческой,  литературоведческой  указывается не только год рождения старшего брата лауреата Нобелевской премии И.А. Бунина,  но и место его появления на свет.  А родился Юлий Алесеевич 7(19)июля 1857 года в уездном городе Усмань Тамбовской губернии (ныне город Усмань Липецкой области). Родители, по-видимому, ехали из имения Мосоловка,  что ныне в Усманском районе  Липецкой области.  Сохранилось свидетельство о рождении старшего брата Ивана Алексеевича: «По указу Его Императорского Величества,  из Тамбовской Духовной Консистории  в том,  что рождение и крещение сына Елецкого помещика Коллежского Регистратора Алексея Николаевича Бунина,  Юлия,  по метрическим книгам города Усмани,    Соборной церкви за тысяча восемьсот пятьдесят седьмой год значится так: проезжающий через город Усмань Коллежский Регистратор Алексей Николаевич Бунин и законная  жена его Людмила Александровна,  у них родился сын Юлий  седьмого июля,  того же месяца и числа крещён священником Стефаном Добровым с причтом…». Крестили Юлия Алексеевича  в Усманской Богоявленской Соборной церкви.

В Воронеж Алексей Николаевич и Людмила Александровна, по-видимому, переехали в 1867 году.  Старший Юлий,  а позже и его брат Евгений стали посещать Воронежскую мужскую классическую гимназию на Большой Дворянской улице (ныне проспект Революции). Учебное заведение располагалось недалеко от дома,  где жило семейство Буниных.  Здание гимназии сохранилось – это один из корпусов Технологической академии.  Как вспоминал Иван Алексеевич,  и как свидетельствуют документы,  Юлий был на редкость способным учеником.  Он свободно писал сочинения на трудной «мёртвой» латыни.  Особые успехи он показывал и по математике.  В гимназии  Бунин познакомился с произведениями писателей-демократов: гимназисты читали  Чернышевского,  Писарева,  Добролюбова. Один из преподавателей вёл пропаганду среди гимназистов,  и в гимназии был создан тайный кружок. Увлечение революционными идеями не сказались на учёбе: 1-ю Воронежскую  классическую мужскую гимназию Юлий окончил с золотой медалью.  В это время его  семья уже перебралась на хутор Бутырки Елецкого уезда Орловской губернии (ныне Становлянский район Липецкой области), –  этому способствовали  «страсть к клубу, к вину и картам…» самого Алексея Николаевича.

Осенью 1874 года Юлий поступает  на математический факультет Московского университета. Как большинство студентов Юлий Алексеевич старался быть ближе к своим землякам-воронежцам. С пятью воронежцами он обосновался в Козицком переулке. В это время молодёжь бурлила, в стране происходили студенческие сходки, интеллигенция пошла в «народ», пропагандируя  «социалистические» учения, призывая крестьян к революции. Не избежал увлечением народнических идей и Юлий. Он вступил в народнический кружок, распространяет запрещённую литературу. Узнав об аресте в марте 1878 года студентов Киевского университета, московские студенты не только собрали для них деньги и тёплые вещи, но и провели в стенах родно го  «альма-матер» митинг. Полиция отметила, что среди выступающих был и Ю. Бунин. Как вспоминала родная сестра видного землевольца, а позднее соратника Г. В. Плеханова по марксистской группе «Освобождение труда» В. Н. Игнатова –  Е. Н. Игнатова: «Через Бунина и его товарищей мы трое приобщились к новому миру, о котором до знакомства только слышали издалека». В марте 1879 года ряд студентов университета были подвергнуты обыску. Был среди них и Юлий Алексеевич. Осенью 1879 года на квартире сестёр Игнатовых он организовывает собрание кружка партии «Чёрный передел», на котором выступил соратник Плеханова Л. Г. Дейч. По воспоминаниям  жены И. А. Бунина –  Веры Николаевны   Муромцевой  Юлий Алексеевич был участником съезда партии народников в июне 1879 года в уездном городе-курорте Липецке. Окончив успешно математический факультет, Юлий поступает на юридический факультет университета. Он увлекается статистикой. Та же В. Н. Муромцева пишет, что Юлию Алексеевичу  «и в гимназии, и в университете прочили научную карьеру, но он от неё отказался ради желания приносить пользу народу и бороться с существующим строем». В начале 1880 года полиция провела новые аресты во многих городах империи, но группа Бунина продолжала борьбу.

В конце 1880 года Юлий Алексеевич знакомится с видным деятелем революционного движения А. И. Желябовым. Позднее  И.А. Бунин оставит об этом воспоминания в седьмом номере «Вестника воспитания»  за 1909 год.

В марте 1881 года Желябов и его сторонники сумели убить царя Александра II, но революционного взрыва не последовало. Студенты Московского университета категорически отказались от посылки венка на гроб убитого самодержца. Полиция провела очередные аресты. Был задержан и подозреваемый Бунин. Его исключили из университета и выслали на Украину, в город Харьков.

Юлий Алексеевич, прибыв в Харьков, сумел поступить в тамошний университет. Он с головой окунается в революционное движение. В Харькове народники организовали  типографию, в которой  стали печатать  листовки, прокламации на русском и украинском языках. Среди подпольщиков особо выделялся некто по фамилии Алексеев. Это и был Юлий Бунин. В ноябре 1883 года он выпускает брошюру «Несколько  слов о прошлом русского социализма и о задачах интеллигенции». Эта работа позднее будет включаться в программу занятий с рабочими в марксистских кружках, для чего её гектографировали в Киеве, Санкт-Петербурге и Москве. Харьковские народники  послали  Ю. Бунина в столицу на переговоры с так называемой «рабочей группой» народовольцев.  Но обе стороны так и не нашли общего языка, ни о чём не договорились.

Полиция внимательно следила за Юлием Алексеевичем. Она даже зафиксировала его пребывание у родителей в Озёрках летом 1883 года. Особенно ждал приезда старшего брата Иван. Юлий помог ему подготовиться к поступлению в Елецкую мужскую гимназию. По воспоминаниям Буниной-Муромцевой Юлий Алексеевич  «после дневного чтения и других занятий по вечерам гулял и брал с собою  Ваню, рассказывал о звёздах, о планетах, зная, что с младенчества его маленький брат любил небесные светила…». В первый раз провожал Ваню в гимназию и Юлий. По воспоминаниям Муромцевой  «…только Юлий с отцом посмеивались…», а все остальные «сдерживали рыдания… плакали…». Маленький Ваня боялся вступительных экзаменов, но  «…Юлий уверял, что нет ничего страшного…». Подготовленный старшим братом, Иван Алексеевич успешно сдал экзамены.

В ряды харьковских народовольцев пробрался провокатор и агент полиции. И хотя его ликвидировали, полиции  удалось многое узнать о революционерах. И первый удар она нанесла по подпольной типографии. Юлий Алексеевич, опасаясь ареста, покидает Харьков и с января 1884 года поселяется в Москве. В течение пяти месяцев без паспорта он скрывается у знакомых. Но и в Москве был провокатор и агент полиции некто Гурович.  Он «помог» Юлию Алексеевичу «выручить» фальшивый «вид на жительство».

Стараясь скрыть своё пребывание в Москве,  Юлий Бунин покидает первопрестольную,  живёт на Северном Кавказе в Кисловодске и Пятигорске. Позднее в своих воспоминаниях он писал: «Возвратившись оттуда ( с Северного Кавказа) осенью я был арестован в имении моего отца в Орловской губернии, куда я отправился, предварительно осведомившись, что против  меня нет достаточных улик и мне не угрожает ничего страшного». Но полиция очень тщательно и  кропотливо искала автора брошюры под фамилией Алексеев. Департамент полиции вскоре объявил о всероссийском розыске по империи кандидата прав (Юлий Алексеевич окончил юридический факультет Харьковского университета ). Сообщались и его приметы «…26 лет, роста ниже среднего, усы маленькие, бреет бороду, лицо продолговатое, нос  длинный с горбиной,  телосложения худощавого».  И  уже в сентябре 1884 года Юлий Алексеевич был арестован помощником начальника Орловского губернского жандармского управления в имении отца – Озёрках. Заточили его на недолгое время первоначально в Елецкую уездную тюрьму, а затем по требованию жандармов из Харькова по делу типографии отправили на Украину. Проститься с сыном приехали родители. Был с ними и гимназист Ваня. Позднее  Иван Алексеевич в романе «Жизнь Арсеньева»  так опишет встречу: «…меня так и ударил в сердце вид брата, его арестантская обособленность и бесправность, он  и сам хорошо понимал её, чувствовал всю свою униженность и неловко улыбался.  Он одиноко сидел в самом дальнем углу возле дверей на платформу, юношески милый и жалкий  своей худощавостью, своим лёгким сереньким костюмчиком, на который была накинута отцовская енотовая шуба. Возле него было пусто. Жандармы то и дело отстраняли баб, мужиков и мещан, толпившихся вокруг  и с любопытством, со страхом глядевших на живого социалиста… Но вот брата увезли, отец с матерью уехали… Мне понадобилось после того не мало  времени, чтобы пережить свой новый душевный недуг». В семье Буниных были потрясены арестом старшего сына. По словам Буниной-Муромцевой: «Им никогда не приходило в голову, что их Юленька, такой тихий, мухи не обидит, принимает участие в революционном движении…».

В Харькове в местной тюрьме Бунин содержался более года, пока шло следствие. Одной из главных улик полиции был найденный в подпольной типографии адрес Бунина. Но Юлий Алексеевич «…очень конспиративный с мягкими чертами характера, он и на следователя произвёл впечатление случайно замешанного в революционное дело, а потому и отделался легко…».

3 июля 1885 года обвиняемый в государственном преступлении Юлий Бунин был «подчинён гласному надзору полиции на три года с воспрещением в течение означенного времени проживать в местностях, объявленных в положении усиленной охраны». В конце июля 1885 года Юлий Алексеевич прибыл в Елец и с разрешения полицмейстера был «водворён» в имение отца Озёрки Елецкого уезда Орловской губернии. Приезд брата Бунин описывает в «Жизни Арсеньева»: «До сих пор помню ту особенную острожную бледность,  которой меня поразило знакомое и вместе с тем совсем какое-то новое, чужое лицо брата… Это был один из счастливейших вечеров в жизни нашей семьи».

Материальное положение семьи Буниных было ужасным. Юлий «занятий не имеет, пособия не получает…», имение доходов не приносило. Младший Иван из-за неуплаты за учебу был вынужден покинуть гимназию. Старший Юлий настоял на том, что он, имея два университетских образования, будет заниматься с братом и подготовит его к аттестату зрелости, по крайней мере,  хотя бы к седьмому классу мужской гимназии. Юлий оказался прекрасным педагогом. Он вспоминал позднее: « Когда я приехал из тюрьмы я застал Ваню ещё совсем неразвитым мальчиком, но я сразу увидел его одаренность.    Не прошло и года, как он так умственно вырос, что я уже мог с ним почти как с равным вести беседы на многие темы. Знаний у него ещё было мало, и мы продолжали пополнять их, занимаясь гуманитарными науками». Интересен и тот факт, что Юлий Алексеевич вскоре перешёл к методике преподавания, характерной  для высшей школы, – лекция и семинар. Частыми стали прогулки.  27 января 1886 года Иван Алексеевич записал в своём дневнике: «Юлий живёт в Озёрках – под надзором полиции, обязан три года не выезжать никуда. Зимой пишу стихи. В памяти морозные солнечные дни, лунные ночи, прогулки и разговоры с Юлием».

Братья совершали прогулки обычно два раза в день: перед дневным чаем и после ужина. Велись различные беседы, много говорилось о литературе.  Убедившись в том, что младший брат не склонен к точным наукам, и  особенно к математике, Юлий стал поощрять его литературные занятия. Именно он  настоял на том, чтобы Иван отправил своё  стихотворение  «Деревенский нищий» в журнал «Родина». А когда его напечатали, восторгу младшего брата и всей семьи не было пределов. Радовался за Ивана и Юлий Алексеевич, не осознавая, что стал «крёстным отцом» будущего классика русской и мировой литературы.

Срок  ссылки закончился. 24 августа 1888 года Юлий Алексеевич, получив свидетельство на выезд, поспешил в Харьков. Полиция теперь внимательно следила за ним, фиксировала все адреса жительства, поведение. Весной 1889 года к нему приехал и Иван Алексеевич. Здесь он прожил не более двух месяцев. Весною 1890 года  Юлий переезжает в Полтаву, где получил доходное место в статистическом отделении губернского земства. Иван просит его найти ему «место в Полтаве, рублей на сорок, тридцать пять», чтобы иметь возможность прожить с «нею (гражданская жена Ивана Алексеевича-Варвара Владимировна Пащенко – В.Е.), а главное с тобою (т. е с Юлием – В.Е.), в одном городе!». ВПолтаве Иван Алексеевич работает библиотекарем, статистом, корреспондентом. Именно в Полтаве младший Бунин «впервые приступил более или менее серьёзно к беллетристике». Здесь же  произошёл разрыв Бунина с Пащенко. И на помощь брату пришёл в это трудное время Юлий. В знак огромной благодарности, именно первый сборник стихов, вышедший в 1891 году в Орле, Ивана Алексеевич посвятил «Дорогому брату и глубокоуважаемому другу Ю. А. Бунину».

В марте 1895 года Юлий Алексеевич решил переселиться из Полтавы в Москву. Он пригласил с собой и брата: «Необходимо тебе завести личные сношения с редакторами, ты уже печатаешься в толстых журналах, а с тобой никто не знаком». Он советовал брату завязать отношения с редакторами  «Русских ведомостей» и «Русской мысли». Но в первый приезд работу в первопрестольной ему найти не удалось.  Хотя Юлия Алексеевича звали в столицу в министерство финансов,  но туда он не мог пойти «по своим убеждениям».  Вскоре место старшему брату нашлось: редактор-издатель журнала «Вестник воспитания» Н. Ф.  Михайлов предложил ему место заведующего редакцией.  15 июня 1897 года Иван Алексеевич в письме к поэту И.  А.  Белоусову сообщал,  что он тоже собирается вслед за братом переезжать в Москву: «… я теперь в Москве буду по зимам почти безвыездно…».  С приходом Юлия Алексеевича « Вестник образования» стал одним из лучших российских педагогических изданий.  Когда в январе 1915 года отмечался 25-летний юбилей этого журнала,  то по словам младшего Бунина это было «чествование Юлия».  В журнале под псевдонимом И.  Озерский печатался и И. А.  Бунин.  Кроме заведования редакцией «Вестника воспитания»,  Юлий Алексеевич плодотворно сотрудничал с рядом солидных изданий – «Журналист»,  «Новое слово»,  «Школа  и жизнь».  Недаром в начале 20 столетия Бунина-старшего ряд журналов и газет России считали «своим корреспондентом и сотрудником».  В Москве Юлий Алексеевич становится активным участником разных литературных кружков.  В середине 90-х годов он входит в состав тихомировского кружка,  где он познакомился с Гиляровским,  Маминым-Сибиряковым,  Златовратским,  Станюковичем,  в будущем со знаменитым Леонидом Собиновым.  Н. Д.  Телешов в своих «Записках писателя» отмечает: «Старший Бунин Юлий Алексеевич,  был заведующим редакцией журнала “Вестник воспитания”.  Начавшееся между мною и Юлием Буниным знакомство привело нас к теснейшей дружбе в течении двадцати пяти лет – вплоть до его смерти… Младший Бунин,  Иван Алексеевич,  хотя и помещал свои стихи и рассказы в журналах,  но известен в то время был еще очень мало…».

Вскоре стали собираться и у самого Телешова.  Первоначально кружок назывался «Парнас».  Собирались сначала по вторникам,  а потом неизменно по средам.  Впоследствии это объединение стало известным как «московская литературная среда».  Осенью  1899 года возник новый кружок,  объединивший не только писателей,  поэтов,  но и артистов.  Членом дирекции кружка избрали Юлия Алексеевича.  Вошел Бунин-старший и в правление «Общества деятелей периодической печати и литературы».   По воспоминаниям Буниной-Муромцевой у Юлия Алексеевича «в пятом часу,  когда кончается прием в редакции … происходит чаепитие.  Младший брат /Иван – В.Е./,  во время своего пребывания в Москве,  не пропускает этих сборищ…».  Братья иногда встречались по несколько раз в день,  вместе совершали прогулки по Москве,  отправлялись в поездки по России.  Вместе они заботятся о сестре Марии,  которая была замужем за машинистом Ласкаржевским и вместе с матерью жила на узловой станции Грязи /ныне  в Липецкой области/.  В одном из писем к младшему брату 25 сентября 1909 года Юлий спрашивал: «Посылал ли ты,  как обещал,  деньги нашим,  а то они сидят вероятно,  без копейки.  Как я тебе говорил,  я им оставил всего 25 рублей.  Пожалуйста,  тотчас же пошли,  если не посылал».

Братья часто приезжали в Грязи,  навещая сестру,  мать и племянников.  Первая жена Ивана Алексеевича – Анна  Цакни – однажды заметила,  что её память сохранила «чудесного человека Юлия Алексеевича Бунина,  - вот кто был буквально отцом для Ивана Алексеевича,  без него не стал бы он тем,  чем стал: прекрасным поэтом и писателем.  Мягкий,  душевный человек,  он,  буквально очаровывал и не мог не нравиться».

В 1912 году, когда  отмечалось 25-летие литературной деятельности Ивана Алексеевича,  многие издания поместили фотографию,  на которой изображены браться,  а свою речь на всех торжествах,  Юлий Алексеевич непременно начинал одинаково: «Дорогой брат,  Иван!. . . ».

Начавшаяся Февральская,  а затем и Октябрьская революции разметали братьев.  В мае 1918 года Юлий проводил из Москвы младшего брата и его жену  Веру Николаевну Муромцеву.  Они не знали,  что расстаются навсегда.  Иван Алексеевич следил издалека за братом.  В сентябре 1918 года он пишет,  волнуясь за  судьбу родных: «вечной тревоге за близких… меж тем как Юлий Алексеевич снова тяжело заболел».  Вскоре Юлий Алексеевич становится членом литературного отдела «Дворца искусств».  Сюда вошли Есенин,  Пришвин,  Гиляровский,  Белоусов.  Он часто болеет.  Его помещают в здравницу № 2 Москвы.  Но болезнь не отступала.  В июле 1921 года он умер.  Похоронили Юлия Алексеевича на кладбище Донского монастыря.

Иван Алексеевич,  узнав о смерти старшего брата,  был потрясён.  В дневнике он напишет: «… И все мысли о Юлии,  о том,  как когда-то приезжал он,  молодой,  начинающий жизнь,  в Озёрки… И всё как-то не верится,  что больше я никогда его не увижу.  Четыре года тому назад,  прощаясь со мной на вокзале,  он заплакал… Вспоминать этого не могу…».  В другой записи: «… Вот  я написал 3 новых рассказа,  но теперь Юлий уже никогда не узнает их – он,  знавший всегда мою новую строчку,  начиная с самых первых озёрских».  В записи от 5 февраля 1922 года: «Видел во сне поезд,  что-то вроде большой теплушки,  в которой мы с Верой куда-то едем.  И Юлий.  Я плакал,  чувствуя к нему великую нежность,  говорил ему,  каково мне без него. 

Он спокоен,  прост и добр…».  Старшего брата Иван Алексеевич  часто видит во снах: 13 февраля приснилась «… его пустая квартира,  со связанными и уложенными газетами на столах.  Вот уже без остроты вспоминаю о нём.  Иногда опять мысль: “а он в Москве,  где-то в могиле,  сгнил уже!” – и уже не режет,  а только тупо давит,  только умственно ужасает».

Жизнь раскидала Буниных по стране и за рубежом.  Юлий похоронен в Москве.  Мать,  брат Евгений похоронены в Ефремове,  три брата и сестрёнка,  умершие в младенчестве покоятся за оградой Покровского храма  в Воронеже.  Вот только Иван Алексеевич нашел последнее пристанище на чужбине – во Франции,  которая приютила его  после отъезда из России.